Из деревни Русаново Чеховского района Московской области, в которой было всего 8 домов, на войне 1941-1945 гг. ушло 7 человек. Все они погибли. Среди них трое Васильевых: отец Иван Иванович, и два его сына – Дмитрий и Иван. В основу положены воспоминания бывшей жительницы деревни Валентины Николаевны Ворониной (Ковальковой).
        О Валентине Ивановне хочется сказать особо. Мы, гришинские пацаны, когда вступили в пору юности и начали на девчат засматриваться, ходили в Сенинский клуб посмотреть кино, на танцах потолкаться, чуть похулиганить. Но было одно заветное желание — взглянуть на красавицу из деревни Русаново — Валю Ковалькову. Среднего роста, с удивительными лучезарными глазами, с вьющимися русыми волосами, с поступью мадонны — вот такая была Валя, выросшая среди наших русских золотых полей и кудрявых берез. Когда она не приходила в клуб, праздник был не в праздник. Она и сейчас, в свои семьдесят лет, сохранила удивительную женскую теплоту, глаза ее дарят всем добрый свет и радость жизни.
        До призыва в армию Дима Васильев работал трактористом. На его проводах, а это было осенью 1940 года, гуляли две деревни: Русаново и Милягино. Веселые были проводы. Дима плясал, пел частушки. Его мама, Александра Ивановна, была постоянно рядом с сыном и плакала. Он говорит ей:
- Ну что, мама, плачешь, зима-лето, зима-лето и придет сынок домой!
Попал Дима в танковые войска и стал водителем. Он писал добрые, веселые письма. И в каждом передавал мне привет. Началась война. Как-то поздно вечером принесли повестку младшему сыну Ивану. Для матери он всегда был Ванечка. Через некоторое время призвали защищать Родину и мужа. Весточка пришла неожиданно — в образе живого Димы. Его танковая колонна двигалась на фронт через Лопасню, по Симферопольскому шоссе. В деревне Волосово, что в пяти километрах от Русаново, командир танка отпустил домой на три часа. Прибежал Дима домой чумазый, потный, веселый. Мать растерялась — давай плакать. А он взял меня, поднял к потолку избы и весело сказал, глядя на меня, — его глаза я запомнила до конца дней своих, а были они у него голубые:
- Растешь, красавица, жди меня, я вернусь, будешь моей невестой.
Мать угостила сыночка. Собрала в дорогу свинины, яичек, напекла блинов, дала теплые носки. Пошел Дмитрий Васильев на войну. Мать проводила его до середины дороги. Это были последние шаги Димы на родной земле. Он сгорел в танке при освобождении города Тарусы 19 декабря 1941 года. Похоронка пришла на Новый — 1942 год. Младший, Ванечка, как ушел, так и не было от него ни одной весточки. Только пришло сообщение, что он «пропал без вести» в боях за Малоярославец. То же самое о муже — «пропал без вести» в боях за Спас-Деменск. Осталась Александра Ивановна одна. Только фотографии сыновей, их две кепочки и шапка мужа. Это была необыкновенная женщина. Полуграмотная крестьянка, вечная труженица, она хорошо пела, плясала, знала много стихов, особенно Некрасова. Сказок у нее было великое множество. Она их рассказывала нам, детям. Мы ее спрашивали:
- Откуда ты, тетя Шура, знаешь столько сказок?
Она нам:
- Пойду я, детки, в лес за грибами или за хворостом, подойдет ко мне лесовик-сказочник с седой бородой и начинает мне рассказывать сказки. На прощанье попросит: расскажи, мол, все это детям, — что я и делаю.
Совсем загрустила тетя Шура после гибели родных мужчин. Летом 1942 года она ездила в Тарусу. Хотела выяснить что-нибудь о Диме. Узнала ли что-нибудь она или нет — нам об этом ничего не рассказывала. Только привезла горсть с земли тарусской стороны. В дни престольных праздников — 6 мая и 9 декабря — положит она две кепочки и шапку на подоконник козырьками в сторону дороги, поставит фотографии сынков и мужа, разложит горсть земли, нальет четыре стопочки самогона, выпьет одну и начинает причитать о своих сыновьях и муже, то бессмертное некрасовское, то о своих родненьких:
 

Меж высоких хлебов затерялося
Небогатое наше село,
Горе горькое по свету шлялося,
И ко мне невзначай набрело.
Милые мои деточки,
Лежат ваши кепочки,
Дорогой наш папочка,
Рядом твоя шапочка,
Видно, не дождутся,
Когда головушки вернутся.
И где лежат ваши косточки,
Закрыли ли их досочки,
Кто их помог закопать?
Видно матери не узнать!

Быстро состарилась тетя Шура, стала сухонькой, легонькой и тихо ушла в мир иной. Последние ее слова на этом свете были:
- Дима, Ванечка, муженек мой!!! Давно нашла вечный покой на Сенинском кладбище, под кудрявыми березами Александра Ивановна Васильева, а западные ветры до сих пор приносят ей поклон от погибших сыновей и самое дорогое и нежное слово в мире «МАМА».

       Записал Алексей ГОЛОВАНОВ
       Газета «Чехов-2000» от 12 мая 2001 г.