Версия сайта для слабовидящих
24.01.2021 18:08
19

Вижу цель

Н.В. Кондрашова

Она была пионервожатой и преподавала историю в Лопасненской средней школе, а бывшие ее одноклассники уже воевали. В октябре 1941 года школу закрыли и по 30 января 1942 года в классных комнатах размещался госпиталь, и сюда поступали раненые. В Лопасне привыкли к противотанковым "ежам" и к тому, что в нескольких километрах, под Стремиловым, – фронт, оттуда слышна была тихими вечерами артиллерийская канонада, звуки бомбежки, прорывались самолёты с чёрными крестами на бортах, и говорили, что где-то у Хлевино врезался в землю сбитый в воздушном бою наш бомбардировщик.

Сводки информбюро в газетах несли тревогу: западнее Москвы разворачивалось невиданной силы кровопролитное сражение.

Пока не работала школа, ребята постарше копали окопы, младшие собирали золу местному колхозу для удобрения, возили на санках дрова и помогали по хозяйству.

Газета с очерком "Таня" пришла, когда уже вовсю трещали редкие для Подмосковья морозы. Где-то в Петрищеве отважную партизанку, назвавшую себя Таней, прежде чем казнить, гоняли раздетой по снегу, пытали, но так ничего и не добились. Речь в газете шла о Зое Космодемьянской. Многим её героизм и стойкость помогли найти силы и место в общей борьбе с сильным и безжалостным врагом.

Учительница Наталья Владимировна Кондрашова, прочитав очерк, пошла в военкомат и попросила отправить на фронт. Она написала в заявлении: "Хочу защищать Родину", и никто не усомнился в искренности этих слов. Медицинская и мандатная комиссии прошли гладко, и на фронт её отправили в числе 27 девушек-добровольцев. Военкомат и райком ВЛКСМ устроили прощальный вечер с речами. Отправка добровольцев на распределительный пункт в Москву не заняла много времени.

– Молодых ребят, тоже добровольцев, отправили на передовую, а нас, девчат, в зенитчики, – вспоминает Наталья Владимировна.

Девчата попали на пополнение в зенитную часть, охранявшую небо Москвы.

Наталья Владимировна Кондрашова вначале была телефонисткой, затем – командиром отделения разведки батареи. В отделении разведки было 15 девушек.

Их часть уже имела к тому времени богатый боевой опыт. Было уже отступление от города Лиды, где застала зенитчиков война, и отражение воздушных атак и бомбёжки – все было.

Девчата узнали, что перед самой войной часть перевооружили с 60-мм зенитных орудий на более крупный калибр – 85,5-мм орудия, которым не успели доставить боеприпасы, и зенитчики отступали, можно сказать, беззащитными, но пушки спасли.

Под Москвой сами зенитные расчеты были укомплектованы мужчинами: снаряд калибра 85,5 мм весил ровно 16 килограммов. Но и девчата выполняли очень важное дело – обеспечивали боеспособность батарей.

Отделение разведки Кондрашовой круглые сутки наблюдало за воздухом и имело одну цель – оповещать зенитчиков о появлении вражеской авиации.

– Мы по очереди стояли на вышке в любую погоду, мёрзли, терпели всё, но не имели права пропустить ни единый самолет к Москве, – говорит Наталья Владимировна. – Опознавательные сигналы нашей авиации менялись два раза в сутки: ночью самолёты зажигали бортовые огни, зажигали ракеты, днём тоже давали знать, что летят свои. Было строго: если самолёт не отвечал на сигнал, или отвечал неправильно, зенитчики давали предупредительный выстрел, после чего имели право вести огонь на поражение.

Зенитные разведчики умели различать самые разные типы самолётов даже по звуку. Кто-то стоял на планшете, давал цель по азимуту и вычислял угловое значение её месторасположения. Они знали сложные приборы, наводки, топографию. Проводилась строевая подготовка, стрельба из личного оружия и многое другое, нужное на войне.

 

По тревоге с КП бывали разведчики и по суткам в боевой готовности.
– Как был устроен быт? – переспрашивает Наталья Владимировна и зябко поводит плечами, как бы переживая это время. – Жили в землянках, в вечной сырости, печки-буржуйки помогали, но все равно от земли несло промозглым холодом. Зимой после двухчасового дежурства на вышке главное было согреться, перед тем, как заступать в новую смену.

На счету полка было уже пять сбитых самолётов, и Наталья Владимировна помнит, как был сбит ещё один бомбардировщик по сигналу разведчиков.

Они защищали небо Москвы, пока враг не был отброшен. Это было сокрушительное поражение немцев, и зенитная артиллерия сыграла здесь свою роль, к городу прорывались единицы вражеских машин, хотя фронт был рядом и рядом была Москва.

Зенитчики воевали в районе Монина, Реутова, Кускова, они стояли заслоном на ближних подступах. Наталья Владимировна перечисляет поименно своих боевых подруг, показывает фотографии, с грустью говорит, что нет уже многих. Фронтовые фотографии остались на память о Евгении Алексеевне Елизаровой, А.И. Бычковой, которая и в партизанском отряде воевала, и в зенитном заградительном батальоне, да что говорить, война и после окончания сказывалась и сказывается.

И те сырые землянки, ночные дежурства, небо, исполосованное лучами прожекторов, не забыть живым, хотя с той поры прошла целая жизнь.

Наталья Владимировна в послевоенные годы – учительница, завуч 3-ей школы, директор школы рабочей молодежи, несколько лет на общественной работе. Сержант, командир отделения разведки, педагог, она помнит как рвали воздух орудийные залпы, и в небе, на немыслимой высоте таяли белые облака разрывов. В чуткой тишине школьных кабинетов то время казалось таким далёким и почти неправдоподобным. Только как это можно забыть?


А. Фомин, 1995 г., сб. "Экскурсии в прошлое".