В настоящее время я заканчиваю подготовку к изданию в серии «ЖЗЛ» эссе, посвященного знаменитым братьям Орловым — современникам екатерининского абсолютизма. Их было пятеро в семье отставного генерал-майора, бывшего губернатора Новгорода, а родились они и жили на Тверской Новгородчине, у Бежецкого Верха, в селе Поречье.

        Когда отец оставил земной мир, а случилось это в 1746 году, братьям было: Ивану — едва тринадцать лет, Григорию — двенадцать, Алексею — девять, Федору — пять, Владимиру — только три года. Год назад в «Чеховском вестнике» была опубликована статья В.М. Заикиной о судьбе потомков А.С. Пушкина, с некоторыми из которых Валентина Михайловна была знакома и общалась. Особенно подробно наша землячка изложила судьбу младшей дочери поэта — Натальи Александровны, графини Меренберг. Валентина Михайловна описала ее трагическое замужество и жизнь с Михаилом Дубельтом, который не только ее оскорблял, но нередко из ревности и бил.
        Мне бы хотелось осветить вехи ее жизни до этого неудачного замужества. Работая над биографией знаменитых братьев Орловых, удалось как раз коснуться первой безответной и чистой любви Натальи Александровны и Николая Алексеевича Орлова — сына Алексея Федоровича Орлова, князя Священной Римской империи. Отец Николая Алексеевича Орлова, Алексей Федорович, был незаконнорожденным сыном четвертого (по возрасту) из братьев Орловых. Кстати, проживавшего в подмосковном имении Нерастанное, где им была создана знаменитая орловская латифундия, к сожалению, мало сохранившаяся до настоящего времени. В обитавшем тогда порядке дети, рожденные в гражданском или невенчаном браке, но жившие в семье, назывались «воспитанниками». Алексей Федорович был внебрачным сыном (воспитанником) графа Федора Григорьевича и полковницы Татьяны Федоровны Ярославовой. В правление Николая I Алексей Федорович Орлов достиг больших успехов на ниве государственных должностей и чинов. Он воспротивился брачному союзу по любви между его сыном Николаем и младшей дочерью А.С. Пушкина Натальей. Судьбы Натальи и Николая после отказа Алексея Орлова на брак молодых влюбленных сложились непросто.
        Николай Алексеевич, получив блестящее домашнее образование, с разрешения императора Николая I слушал курс законоведения, читаемый бароном Модестом Андреевичем Корфом великому князю Константину Николаевичу. Был определен в пажи Высочайшего Двора. Выдержав в августе 1845 года офицерский экзамен в Пажеском корпусе, был произведен в корнеты лейб-гвардии Конного полка. В июле 1846 года пожалован во флигель-адъютанты к Его Императорскому Величеству. В том же году, произведенный в поручики, назначен состоять при великом князе Константине Николаевиче и сопровождал его в заграничном путешествии.
        Во время Венгерской кампании 1849 года был отправлен с депешами из Санкт-Петербурга в главную квартиру действующей армии, а затем принял участие в боевых действиях; за отличие в июле 1849 года произведен в ротмистры, удостоен ордена Св. Владимира 4-й степени. В 1850—52 г. г. сопровождал императора Николая I в его путешествии по России и за границей. В августе 1853 года произведен в полковники. Во время Крымской войны 1853—56 г. г. командирован в распоряжение генерал-фельдмаршала князя Ивана Федоровича Паскевича на Дунай для участия в боевых действиях против турок. В мае 1854 года, во время осады крепости Силистрия, Орлов получил девять тяжелых ран и лишился глаза; за храбрость и мужество удостоен ордена Св. Георгия 4-й степени и золотого оружия с надписью «За храбрость». Тяжелые раны заставили его взять отпуск, и он около полутора лет провел в Италии. Во время лечения в Италии написал историческую работу «Очерк трехнедельного похода Наполеона I против Пруссии в 1806 году» (СПб, 1856). В августе 1856 года, в день коронации императора Александра II, произведен в генерал- майоры с зачислением в свиту императора.
        В конце 1850-х — начале 1860-х г. г. Орлов составил и подал правительству несколько либеральных записок: в 1858 — «Мысли о расколе» и «О евреях в России» (где проводил мысль о необходимости большей веротерпимости); в 1861 — «Об отмене телесных наказаний в России и в Царстве Польском», в которой выступал против телесных наказаний как зла «в христианском, нравственном и общественном отношениях». По распоряжению императора Александра II записка Орлова «Об отмене телесных наказаний» рассматривалась в специальном комитете, учрежденном при 2-м отделении собственной Его Императорского Величества канцелярии, в результате чего в апреле 1863 года был издан Указ о некоторых изменениях в системе уголовных и исправительных наказаний.
        В конце 1850-х г. г. Николай Алексеевич перешел на дипломатическую службу и в июле 1859 года был назначен чрезвычайным посланником и полномочным министром в Бельгии. В августе 1865 года получил чин генерал-лейтенанта. В декабре 1869 — мае 1870 чрезвычайный посланник и полномочный министр в Австро-Венгрии, а в мае 1870 — декабре 1871 — в Англии. С 1871 по 1884 — посол во Франции. Являлся сторонником сближения с Францией и возрождения России как великой державы в противовес Германии. В апреле 1878 получил чин генерала от кавалерии. В 1884 году назначен послом в Германии. Расстроенное здоровье заставило Орлова в последние годы его жизни проживать во Франции, в Фонтенбло, где он и скончался на 58-м году жизни. Удостоен ряда высших российских орденов, в том числе Св. Александра Невского, Св. Владимира 1-й степени.
        По словам близко знавшего Орлова сенатора Евгения Михайловича Феоктистова, «единственный сын вельможи николаевского царствования, имевший полную возможность сделать блестящую карьеру, не прилагая для этого никаких стараний, наследник громадного состояния, он не задумался, однако, с честью исполнить свои долг военного человека. В начале Восточной войны 1853—56 годов (выпросил себе как милости позволения отправиться под Силистрию. Император Николай, с носившийся к нему с особенной нежностью, неохотно согласился на это; при расставании он поставил его на колени пред киотом, сам молился с ним и благословил его образом... Известно, какая жестокая участь постигла Орлова под осажденной крепостью...
        Орлов был так изранен, что в первое время считали даже бесполезным делать ему перевязку, ожидая с часу на час его кончины. Однако он уцелел и, оправившись немного, поехал для излечения за границу... рана жестоко его мучила, и по временам еще выходили у него из головы осколки величиной с мелкую дробь; одного глаза он лишился вовсе, а другим владел так плохо, что вынужден был вовсе отказаться от чтения; ему трудно было прочесть даже небольшое письмо, и помогал ему в этом его камердинер. Я убежден, что с течением времени рана обнаружила на его умственные способности гибельное влияние; не то чтобы она вовсе притупила их, но всякое сколько-нибудь продолжительное напряжение мысли становилось ему не по силам, он не мог ни на что сосредоточиться; даже простой разговор, если отличался сколько-нибудь серьезным характером, заметно его утомлял; он как-то перебегал от одного предмета к другому, скользил по ним. В характере его было много привлекательных черт.
        Никому не приходило в голову отрицать, что это был человек в высшей степени честный, чуждый каких бы то ни было низких и корыстных побуждений. В нем не проглядывалось и тени кичливости своею знатностью и богатством; всегда приветливый, отличавшийся крайнею простотой в обращении, он готов был каждому оказать услугу. При всем том, странностями своих поступков и своего образа мыслей он приводил многих в изумление. Не давала ему покоя какая-то ненасытная жажда популярности...»
        По отзыву статс-секретаря Александра Александровича Половцова, «человек он был более чем посредственный, в нем самые мелкие слабости прикрывались личиною какой-то возвышенности чувств или великодушия, легко обманывая людей простоватых; его постоянное обращение с людьми низшего пошиба объяснялось этими людьми как отсутствие чванства, а в действительности удовлетворяло лишь наклон-ности наслаждаться своим превосходством; великие мира сего, начиная с государя и кончая его дядею Константином Николаевичем (т. е. личности самые противоположные и даже враждебные), имели в Орлове одинаково преданного им человека; в денежных делах он был далеко не бескорыстен, но при всем том для человека поверхностного или невнимательно смотрящего Орлов казался вельможею, типом государственного человека, в действительности же он был пустым, болтливым, суетливым, бездарным деятелем, не раз наделавшим много напрасной галиматьи».
        Несмотря на тяжелое ранение и потерю глаза, от брака с княжной Екатериной Николаевной Трубецкой, дочерью князя Н. И. Трубецкого, имел двух сыновей: князя Алексея Николаевича (1867—1916), свиты Е.И.В. генерал-майора, военного атташе российского посольства во Франции; князя Владимира Николаевича (1868—1927), генерал-лейтенанта, в 1906—1915 начальника Военно-походной канцелярии Его Императорского Величества.
        Наташа знала своего отца, великого русского поэта, только по рассказам. Детство она провела в семье Ланских и была дружна с нею. А затем воспитывалась в Екатерининском институте благородных девиц. В 1849 году художник Соколов написал ее портрет: «У нее синие глаза, стремительные, как бы бегущие вверх линии бровей, небольшой тонкий нос с ноздрями, унаследованными от отца, и узкое лицо. Она очень хороша и похожа на Пушкина. По крутому повороту головы и твердому взгляду можно заключить об упрямом решительном характере».
        Особенно восторженно о ней писала ее близкая знакомая Е. А. Раненкампф: «Про красоту ее скажу лишь одно: она была лучезарна. Если бы звезда сошла с неба на землю, она сияла бы так же ярко, как она. Осанка у нее была царственная, плечи и руки... богини». После несостоявшегося брака с графом Николаем Алексеевичем Орловым Наталии Александровне сделал предложение Михаил Дубельт, сын известного жандарма Леонтия Дубельта, который описывал бумаги Пушкина после его смерти. Мать Наталии протестовала против этого брака. Против был и отчим, генерал Петр Петрович Ланской. Его родная дочь, Александра Петровна Арапова, писала: «Его сдержанный, рассудительный характер не мирился с необузданным нравом, страстным темпераментом игрока, который жених и не скрывал».
        Судя по письмам Васильчиковых, Наталья Александровна нередко приезжала в Лопасню одна и с мужем. Замужество оказалось неудачным. Михаил промотал не только свое, но и женино состояние. Он бешено ревновал супругу и даже бил ее. Наталья Александровна, несмотря на то, что у нее было трое детей, потребовала развода. Тяжба о расторжении брака затянулась на шесть лет. На одном из светских раутов в Санкт-Петербурге, уже будучи разведенной, Наталья Николаевна познакомилась с принцем Николаем-Вильгельмом Насаутским, который был родственником Романовых. Его брат, герцог Люксембургский, дал ей звание графини Меренберг. В 1868 году они венчались в Лондоне и жили в Бадене.
        По царским законам, дети от первого брака должны были жить с отцом. Таким образом, трое детей Дубельта — Наталья, Леонтий и Анна — остались с отцом, который оставался к ним равнодушным и никакого внимания им не уделял. Анну забрала к себе тетка Дубельта, Базилевская, а старших — Наталью и Леонтия — взял на попечение Петр Петрович Ланской. 26 ноября 1863 скончалась Наталья Николаевна, детей и внуков пришлось воспитывать уже немолодому одинокому генералу Ланскому.
        В 1880 году Наталья Александровна приезжала в Москву на открытие памятника великому поэту. Еще раньше, в 1876 году, она передала Ивану Сергеевичу Тургеневу для публикации 75 писем Пушкина. О своей роли в этом жизненном эпизоде Тургенев писал: «Я считаю избрание меня дочерью Пушкина в издатели этих писем одним из почетных фактов моей литературной карьеры... Нам остается искренне поблагодарить графиню Н.А. Меренберг за этот поступок». В 1882 году Наталья Александровна передала в Румянцевский музей автографы 62 писем поэта супруге. У Николая-Вильгельма Насаутского и Наталии Александровны росли потомки: Софья, Александра и Георг.
        Красавица Софья — графиня Тюрбо — была замужем за великим князем Михаилом Михайловичем, внуком Николая I. Этот брак вызвал недовольство царя Александра III, который запретил молодоженам приезжать в Россию. Жили они в Англии. Во время Первой мировой войны Михаил Михайлович писал Николаю II о желании вернуться, но царь не ответил. А Наталью Александровну предупредил, что ее прах не будет похоронен в склепе Насаутских, так как она недостаточно знатна. Тогда Наталья Александровна попросила, чтобы после смерти ее сожгли, а пеплом посыпали могилу мужа. Таки поступили. В 1913 году она умерла на юге Франции, в Каннах, в доме своей дочери. Наталья Александровна высоко подняла в аристократической иерархии род Пушкиных: муж английской королевы Елизаветы II, принц Филипп — тоже родственник Пушкина.
        К двухсотлетию А. С. Пушкина в периодической российской печати стали часто помещать материалы, относящиеся к родословной поэта и его семьи. Двенадцатого марта 1999 года в еженедельнике «Труд» опубликовали статью Рудольфа Колчанова «Фрау Клотильда, праправнучка русского поэта». Клотильда фон Ринтелен, урожденная графиня Меренберг проживает в немецком городе, столице земли Гессен, Висбадене, имеет трех взрослых сыновей (теперь уже прапраправнуков Пушкина) и мужа — известного в Германии гинеколога фон Ринтелена. Прапраправнучка Александра Сергеевича — психиатр и психотерапевт, лицом словно женственная копия поэта. Она утверждает, что ее волосы и младшего сына Грегора в дождь самокудрявятся, а средний сын Николаус унаследовал черты прапрабабушки графини Меренберг, т. е. младшей дочери Александра Сергеевича, Натальи. Пушкинские гены так сказываются на госпоже Клотильде фон Ринтелен, что она, приезжая в Санкт-Петербург, легко ориентируется на улицах и проспектах города, вспоминает строки из произведений предка.
        Так необычно, из-за чванливого каприза родственников, сложились судьбы потомков семей русских аристократов Пушкиных и Орловых, а могло быть все по-иному.

Алексей МАКАРОВ
Чеховский Вестник от 24 октября 2006 г.