Самый старший из сыновей екате­рининского вельможи Павла Алек­сандровича Оболенского, Андрей Пе­трович, родился 1 августа 1769 г.; в детстве записан в Преображен­ский полк, где в 1790 г. был уже под­поручиком.

В самом начале своей карьеры Оболенский предпринял хорошо проверенный способ завязы­вания нужных связей. Он стал ходить в дворянские салоны и клубы и играть в карты с приходящими туда. Причем играл Андрей Петрович не ради иг­ры, а ради того, чтобы во время ее познакомиться с влиятельными людьми. Ввел его в это карточное общество его сослуживец Александр Николаевич Голицын, в то время поручик того же полка.

Картежная игра была любимой среди особо ра­зорительных удовольствий князя Голицына. Внук фельдмаршала Михаила Михайловича Голицына, сын обер-гофмаршала Екатерины Великой, князя Николая Михайловича, попался в руки небольшой, но опытной шайки французов. В Москве некий гос­подин Перрен выдавал себя за бедного аристократа-изгнанника, бежавшего от революции. На са­мом деле его звали Дюкро. В доме Мартьянова в Кожевниках этот ловкий господин содержал игор­ный дом. Разумеется, ему в этом помогали две оча­ровательные француженки, служившие в качестве приманки, - мадам Пике и швея Шевато. Князь Го­лицын проиграл Перрену несколько сот тысяч руб­лей, без прочтения подписывал на его имя заемные письма, в общем, тратился, как только мог И толь­ко вездесущий московский обер-полицмейстер Н.П. Архаров, от которого произошли знаменитые "архаровцы", спас бедного князя от полного разо­рения. Он накрыл игорный дом, и содержатель его с помощницами получили по заслугам.

Но и этот случай не отвадил Голицына от кар­точных игр. Во время одного из таких азартных состязаний Голицын свел Оболенского с обер-гофмейстером Родионом Александровичем Кошелевым. Здесь следует заметить, что к тому времени пышным цветом расцвели многочислен­ные масонские ложи. В частности, Кошелев был масоном, мистиком, почитал и вел дружескую пе­реписку с Луи Клодом Сен-Мартеном, известным французским философом-мистиком. Кошелев и Голицын, судя по всему, пытались ввести Оболен­ского в одну из масонских лож, но Андрей Петро­вич, не отказываясь, все же избежал этого.

Несмотря на это, общение со столичными ми­стиками повлияло на мировоззрение Андрея Пет­ровича, поскольку впоследствии его интересовала исключительно духовно-мистическая литература. Позже, в 1797 г., уже император Павел I по­жаловал его церемоний­мейстером ордена св. Анны, с чи­ном дейст­вительного статского советника, и с тем же чи­ном и звани­ем в 1799 г. он был уво­лен со служ­бы.

---

Александр Дудин

Газета «Чехов сегодня» от 3 ноября 2006 г.