Алеше Прокину повезло: его приняли в медицинский институт. Но радость оказалась недолгой. В канцелярии института ему сказали:

- Общежитием обеспечить не можем. Сам понимаешь – время трудное…

Да, время было тяжелое – сорок второй год. Алеша уже рыл окопы и противотанковые рвы, возводил надолбы, побывал под артиллерийским обстрелом и бомбежкой. Но все это стало вроде бы привычным. Другое дело – ездить от Лопасни до Москвы, куда тщедушный паровозик тащится почти три часа…

И Алеша Прокин пошел работать в местное радиовещание. Бывало так, что утром его видели на заводе, днем – в колхозе, а вечером уже слушали по радио его репортажи. Мысль тогда была одна – все для разгрома врага. И Алеша не щадил своих сил. Но проработал там Прокин недолго. В местной школе предложили ему как-то вести уроки истории.

Так Алеша Прокин стал Алексеем Михайловичем в свои девятнадцать лет. В той самой школе, которую только что окончил. И его ученики были с ним на «ты». Это немножко задевало самолюбие, но Алеша Прокин был эрудитом, и на уроках истории стояла тишина – его заслушивались. Тем более, что у него окреп настоящий басок.

В круговерти событий забылся юношеский порыв – стать врачом. Он вдруг понял, что не может жить без истории. Без той самой, что сотворил народ великой России. Без той самой, что творилась у него на глазах. И частица этой истории заключалась в крае Лопасненском, судьбы которого коснулось время громадных социальных перемен…

Он стал энтузиастом. Впрочем, если молодой человек влюблен в свою профессию, он непременно будет энтузиастом. А тут еще Прокина перевели в другую школу — № 3. Это был ветхий домик, щелястый, продуваемый со всех сторон студеным зимним ветром. За партами сидели одетые в пальто ученики, а за окнами где-то вдали еще гремели орудийные раскаты. Одними жаркими рассказами ребят не согреешь. И ночами, чтобы днем не прерывать занятий в школе, Прокин вместе с учениками клал печку. Обыкновенную русскую печку с плитой. В те минуты и понял Алеша Прокин, что значит быть настоящим учителем... Когда отблески пламени ложатся на твои бронзовые щеки, когда юная грусть врывается в сердце, чтобы распахнуться перед любимым и более опытным человеком, — тогда льются юношеские откровения, которыми дорожишь более всего и о которых нельзя никому рассказать.

А в суровые дни войны мальчишки и девчонки не только учились. Они рыли окопы, собирали картошку на неубранных полях, молотили пшеницу, собирали вещи для фронта... Не знали они, что всего через десяток—другой лет такие же ученики будут изучать это время по учебникам...

Наверное, оттого, что прекрасна новь нынешней России, Прокин все больше вгрызался в дальние дали истории, чтобы отнять у забвения какие-то неведомые страницы, укрытые от людей всесильным временем. Он торопливо шагает по земле, по крохам собирает историю земли Лопасненской. Он идет с молотком и лопатой к песчаному карьеру, что в полутора километрах от города. Здесь он, окруженный, как всегда, оравой учеников, находит кости и черепа животных, которые жили 50 тысяч лет назад. И когда это становится известно всей школе, карьер долго осаждают ребятишки. Так музей пополняется новыми экспонатами. Потом тщательный осмотр церкви, возле которой похоронены прямые родственники Пушкина; поиски следов партизанских отрядов времен Отечественной войны 1812 года; марш-бросок в Мелихово, где читаются славные страницы о чудеснейшем человеке — Антоне Павловиче Чехове. Знаменитое село Молоди — место разгрома татарских завоевателей, после, чего они более не ступали на землю русскую. Мальвинское, Мещерское, Любучаны — там бывал великий русский писатель Лев Николаевич Толстой. Возле своей четвертой школы, вдоль берегов

Лопасни, нашли старые окопы и противотанковые надолбы — те самые, которые рыл Алешка Прокин... Тщательно и кропотливо изучает Прокин странички интересных со-бытий, сведения об известных людях. Ложатся строки в толстую тетрадь — хочется поведать молодым современникам о величии народа, о прошлом родного края.

Ученики шагают за учителем. Алексею Михайловичу есть о чем рассказать. Он облазил каждый уголок родного района, может часами увлекательно повествовать об истории своего края. Каждый класс с радостью идет с ним в поход, на экскурсию. Ребята знают: с ним они почерпнут и узнают многое. И принесут в школьный музей множество интересных вещей.

Они уже прошли по местам боев 53-й и 17-й дивизий. Теперь под стеклом лежит солдатский котелок, испещренный надписями на итальянском языке. Видать, не до котелка было иноземному наемнику, так незадачливо окончившему свою жизнь на полях Подмосковья... Вот лежат планшет командира Красной Армии, ордена и медали советских воинов, продовольственные карточки. На другом стеллаже — фотографии участников революционного движения в Лопасненской волости. Много, очень много экспонатов хранится в школьном музее. Недаром здесь главенствует призыв: «Мы не можем просто гулять по раздолью нашей Родины. Мы должны быть участниками ее переустройства и творцами новой жизни». Эти слова академика Ферсмана стали девизом следопытов четвертой школы. Для них поход не просто прогулка, а волнующее и радостное узнавание родного края.

Прокину надо знать очень много. Он роется в книгах, в архивах, часто посещает библиотеку имени Ленина в Москве. Он ревниво относится к любому упоминанию о своем крае, где бы то ни было. Как-то я оказался с ним в одном вагоне электрички. В руках Прокин держал огромный том какого- то вельможного графа, описывающего свои поездки по России. Прокин искал, конечно, строки про Лопасню...

Он любит сам шагать по земле. Любит брать в руки нынешние экспонаты, которые некогда были необходимейшими предметами наших далеких предков. Он пальцами, сердцем ощущает историю. Он видел ее своими глазами. Он сам участвовал в ней. И главное — он чувствует: ученики шагают за ним...

Мы идем с Прокиным по улицам Чехова, и его останавливают на каждом шагу: почти каждый знаком с ним — и плотник, и домохозяйка, и учителя из других школ...

Я недавно был на собрании 10-a, где Алексей Михайлович — классный руководи-тель. Ребята составляли план на первую четверть. Вот неполный перечень намеченного: политинформация, обозрение литературно-художественных молодежных журналов, экскурсия по чеховским местам, поездка в Ясную Поляну (ура!), поход по реке Наре, в Тарутино, в Малоярославец и Угодский завод, просмотр спектаклей «Три сестры» и «Плоды просвещения» в московских театрах, провести школьный вечер «О любви», спортивные встречи, читка коротких современных рассказов...

А потом мы с Прокиным прошли в святая святых школы!... Тесно краеведческому музею в классной комнате! Он уже вырос из рамок школьного, на его основе надо создавать районый краеведческий музей. Но увы! — городские организации пока глухи к мольбам краеведов...

— Антон Павлович Чехов в одном из писем утешал таганрожцев: «Хорошие музеи складываются столетиями…№ - сказал мне Алексей Михайлович Прокин. И умоляюще попросил: — Помогите мне вэ том, черкните что-нибудь…

Недавно я побывал на Полтавщине. Там в каждом селе, колхозном или совхозном центре есть музей. Поистине, это замечательно, когда дети учатся на примере своих отцов… Так неужели в Чехове, теперь уже одном из крупных городов Подмосковья, нельзя создать краеведческий музей? Ведь основа для этого есть…

Осень нынче солнечная, и чеховские улицы сверкают, точно умытые. Прокин с увлечением рассказывает мне о своих учениках, и его добрые глаза горят из-под очков молодым азартом. Он говорит о других людях красиво, с подъемом, он просто влюблен в людей. «Особый класс!» — говорит он почти о каждом выпуске. Он вспоминает своих учеников: писателя Юрия Сбитнева, инженера Юрия Соловьева, журналистов Алексея Макарова и Юрия Бычкова и многих других. Он, Прокин, вместе со своими учениками Ю. Соловьевым и А. Макаровым выпустил в этом году в издательстве «Московский рабочий» краеведческую книгу «По родным местам» — о тех кголкак Подмосковья, по котрым шагал он торопливо и так же жадно продолжает шагать сейчас. Эта книга — пока первый итог исследования родной земли.

Он подписывает мне книгу и виновато говорит:

— Сейчас бы я ее дополнил, а кое-что написал по-иному…

Он хочет снова шагать своей дорогой. И он неутомимо шагает по родной земле, которая взрастила его, дала ему силу, знания. Ровно двадцать пять лет назад переступил Прокин порог школы как учитель. Уже шагают собственными дорогами его ученики. Что ж, для истории четверть века мало, но для историка-учителя — очень много...

Ким Саранчин

Чехов, школа №4

---

Газета «За коммунистический труд» от 10 октября 1967 г.