Версия сайта для слабовидящих
26.01.2021 21:35
34

Неизвестный комдив-17

Так получилось, что имени полковника Михаила Павловича Сафира, командира 17-й стрелковой дивизии, выдающегося военачальника Великой Отечественной войны и замечательного человека, не оказалось в боевой истории этого соединения, защищавшего в 1941 году подступы к Лопасне и Москве.

 М.П. Сафир

Михаил Павлович Сафир

Все дальше в прошлое уходят от нас годы народной трагедии — Великой Отечественной войны. Об этом времени изданы миллионы книг, и, кажется, что нет уже неизвестных страниц военного лихолетья, которые могли бы изменить наши представления о тех или иных событиях. Но на деле, оказывается, что они есть, только не видны до поры, и ждут своего времени. Почему так происходит?

Ответ, пожалуй, прост. Вспомним, что говорил на этот счет Марк Туллий Цицерон, древнеримский политик и философ, блестящий оратор, живший до нашей эры: «Первый закон истории, — не отваживаться ни на какую ложь, затем — не страшиться никакой правды, и писать так, чтобы не дать себя заподозрить ни в сочувствии, ни во враждебности» (выделено — В.С.). Если вдуматься, и чего греха таить, а не по противоположным ли законам создавались у нас после войны «научные труды» и историческая литература о войне? К сожалению, нередко встречается это и сегодня.

Но, как гласит народная мудрость: «Шила в мешке не утаишь!». А потому, все послевоенные годы наряду с «правдой официальной» в народе жила на правах преданий, рассказов фронтовиков и просто участников событий иная правда и история Великой Отечественной. Не слащавая, а зачастую даже остро приправленная, но которой все мы верили больше, нежели казенным мифам.

Сегодня, чтобы объективно оценить прошлое, очень важно очистить его от плевел. Но вряд ли будет правильным вступать для этого в полемику с тем или иным автором или исследователем и доказывать читателю, кто и в чем заблуждается. Не лучше ли предоставить ему возможность самостоятельно поразмыслить над фактами истории. Право на поиск истины имеет каждый. В данной статье задача виделась в том, чтобы показать несколько будничных дней войны в, казалось бы, уже известных событиях боевой истории хорошо знакомой всем 17-й стрелковой дивизии, защищавшей в 1941 году подступы к Лопасне и Москве. И напомнить читателю, что фронт — это не только кровопролитный поединок противоборствующих сторон, умов военачальников и азарт атак. Что это — тяжелая каждодневная работа многих служб, включая тыловые, от оперативности и слаженности действий которых зависела, в конечном счете, наша общая победа над врагом.

Долгие годы, в связи с ограниченным доступом к документам Центрального архива Министерства обороны (ЦАМО РФ) по вопросам истории московских дивизий народного ополчения исследователи пользовались книгами историка А.Д. Колесника (Московское ополчение. М., 1966.; Ополчение городов-героев. М., 1974.) а также сборником документов группы авторов — составителей под названием «Ополчение на защите Москвы» (М., 1978.). Несмотря на то, что эти книги несли в себе черты имевших место в те времена «идеологических» подходов, они, все равно, играли значительную роль в нашем осмыслении трагических событий 1941 года. Но, увы, при солидных тиражах серьезные недочеты, содержащиеся в них, показывали свою завидную живучесть, что приводило к укоренению принципиальных ошибок в последующих исследованиях историков. Так, например, считалось, что 17 сд вошла в состав 43-й армии Западного фронта только с выходом на восточный берег реки Нара, в район с. Стремилово, Бегичево, Высоково, а именно — 22 октября 1941 года. А период переформирования дивизии в районе Угодского Завода после выхода её частей и подразделений из окружения под Спас-Деменском вообще характеризовался только цифрами быстрого, как по мановению волшебной палочки, роста численности дивизии без раскрытия этого сложного процесса, а также имен командиров, занимавшихся доукомплектованием дивизии. Подразумевалось, что все это время дивизией командовал полковник П.С. Козлов. Не изменилась ситуация и ныне, когда доступ в архивы значительно упрощен, и многие документы могут быть доступны пользователям. А эти документы позволяют иначе посмотреть на сложившуюся в то время ситуацию.

Непосредственно перед началом операции немецких войск под кодовым названием «Тайфун» в составе 33-й армии комбрига Д.П. Онуприенко, входившей в Резервный фронт, было 3 московских ополченских дивизии: 17 сд полковника П.С. Козлова (в центре оперативного построения армии, прикрывала подступы к г. Спас-Деменск и Варшавское шоссе — В.С. ), 60 сд генерал-майора Л.И. Котельникова (справа) и 173 сд полковника А.В. Богданова (слева). На долю бойцов и командиров этих дивизий в начале октября 1941 года выпали тяжелые испытания. Дивизии, понеся большие потери в первых боях, были вынуждены отступать разрозненными группами на Можайскую линию обороны в район города Малоярославец. Этот процесс проходил крайне сложно. 33-я армия была обескровлена, что заставило командование Резервным, а, позднее — объединенным Западным фронтом принимать экстренные меры по организации обороны на данном рубеже отхода, а 33-ю армию, как небоеспособную, вывести в резерв фронта на переформирование. Достаточно отметить, что в списках личного состава штаба этой армии на 22.00. 9 октября 1941 года, находившегося на сборном пункте в с. Доброе, даже начальник оперативного отдела штаба 33-й армии полковник Сафонов и начальник артиллерии армии генерал-майор Офросимов числились пропавшими без вести.

А вот о чем говорит извлечение из оперативной сводки штарма — 33 к 12.00. 11.10.41.

«Части 33А производят стягивание отдельных групп, подразделений и частей армии высланными 12-ю командирскими группами в разных направлениях возможного следования групп и подразделений 33А

17 сд — пункт сбора — Машково. К 24.00 10.10.41. зарегистрировано 203 человека. Назначены командир и комиссар дивизии, начальник штаба и НО — 1 (выделено — В.С.). Часть тыловых органов 17 сд направлена в Машково. Формирование, точный учет личного состава, материальной части и лошадей производится на месте».

11 октября 1941 года на основании приказа Военного Совета 33-й армии к исполнению обязанностей командира 17 сд приступил полковник М.П. Сафир, назначивший приказом № 1 от 11.10.41. исполняющим обязанности начальника штаба дивизии капитана Я.А. Грицмана, а комиссаром дивизии тогда же стал батальонный комиссар В.В. Килосанидзе.

приказ

Приказ № 1 от 11.10.41.

С этого момента началась сложная работа по формированию подразделений и частей 17 сд, и в нее энергично включилось новое командование дивизии. Уже в донесении № 2 (д. Машково) командующему 33-й армией комбригу Д.П. Онупренко полковник М.П. Сафир, а также вновь прибывший из 43-й армии на должность военкома 17 сд бригадный комиссар С.И. Яковлев в 14.00. 12.10.41. сообщали: «…За прошедшие сутки прибыло 94 бойца и 17 командиров… Обеспечение оружием — 123 винтовки, ручных пулеметов — 1, ППД — 2 (автоматы — В.С.). Разосланы «маяки» в Боровск, Верею и Подольск (для сбора групп дивизии — В.С.). К середине дня 12.10.41. приток бойцов прекратился. Подходят одиночки, не принадлежащие к составу 33 армии. Грузовых машин 9, они не обеспечены горючим и смазочными материалами. Интендантское снабжение отсутствует. Средства связи могут быть получены после прибытия личного состава, которого в настоящий момент нет. Необходимо получить нательное белье, обувь и походные кухни».

К 19.00. 13.10.41. согласно приказу командования 33-й армией 17 сд передислоцировалась в район Угодского завода и уже имела в своем составе 558 человек, винтовок — 141, 57 ручных пулеметов, 12 грузовых автомашин и 2 рации.

Комментировать данные документы и цифры, приведенные в них, не требуется. Они красноречиво говорят сами за себя. Тот личный состав, который имелся на текущий момент в частях при отсутствии матчасти, называть дивизией было нельзя ни при каких обстоятельствах. Ее формирование осуществлялось практически с «нуля». Нужны были решения имевшихся проблем, которые вскоре были найдены. И это, прежде всего, пополнение дивизии за счет прибывавших из резерва маршевых рот, а также слияние с частями других соединений, оказавшихся в не менее отчаянном положении. Но опять же и здесь были свои трудности.

Вот извлечение из донесения комбригу Д.П. Онуприенко, подписанного М.П. Сафиром, С.И. Яковлевым и Я.А. Грицманом:
«Доношу ход формирования 17 сд. Комначсостава и бойцов бывшей 17 сд (выделено — В. С.) по состоянию на 10.00. 14.10.41. прибыло всего около 500 человек. Поступление продолжается, но в ничтожных размерах (выделено — В.С.).

Кроме указанных командиров и бойцов на пополнение 17 сд направлены:

а) группа командиров и бойцов 8 сд в количестве 80 чел.

б) части 211 сд в количестве комначсостава 241 чел., младшего нач. состава 215 чел. и рядовых — 951 человек (выделено — В. С.).

в) 4 маршевые роты политбойцов в количестве 397 чел.

Всего в дивизии на 12.00. 14.10.41. состоит 2423 чел., конского состава — 617, 29 грузовых а/м, винтовок 717, 58 ручных пулеметов, ППД — 2, ППШ — 2.

… Из начсостава 211 сд допущен к исполнению должности комполка 1316 подполковник Алексеенко и таким образом теперь во все три сп командиры и комиссары полков назначены. Из состава 211 сд прибыли остатки ОБС (дивизионная связь — В.С.) в количестве 38 чел. с очень небольшим количеством имущества. Пополнение ОБС ожидается распоряжением начальника связи фронта. Начальник связи дивизии фронтом назначен и прибыл. Бывшая саперная рота 17 сд прибыла в составе 90 чел, из состава же 211 сд — 33 человека.

Для производства срочных инженерных работ дивизии придан Мотоинжбат.

…Материальная часть артиллерии 17 сд не прибыла. 211 сд дала на укомплектование122 мм пушек — 4 шт.,76 мм — 5 шт., минометов120 мм — 2. Все указанное направлено на формирование 980 ап (артиллерийский полк, выделено — В.С.).

Автотранспортная рота формируется штабом фронта за счет 7 автополка.

… Всё прибывшее пополнение не обеспечено винтовками, а именно: бойцы 17 сд на 75 %, бойцы 211 сд — на 50 %.

Для приведения формируемых частей в боеспособное состояние прошу срочно выделить дивизии винтовки, пулеметы, автоматы, недостающую материальную часть артиллерии и боеприпасы, в особенности винтовочные патроны и ручные гранаты.

Также прошу указаний начальнику тыла об обеспечении дивизии продовольствием, особенно печеным хлебом, вещевым снабжением, ковочными и горюче-смазочными материалами».

приказ

Приказ № 4 с подписью П.С. Козлова

Получив такое донесение, командование 33-й армии незамедлительно отреагировало на него, о чем свидетельствует резолюция на данном документе с пометкой «Срочно обеспечить…» за подписью члена военного совета 33-й армии бригадного комиссара Шляхтина. Как результат, к концу дня в дивизию поступили дополнительная маттчасть, боеприпасы, продовольствие, вооружение (в частности, в значительном количестве автоматы ППШ), а также прибыли две маршевые роты из Новосибирска в составе 286 человек.

приказ

Приказ № 5 с подписью М.П. Сафира

Читая эти сухие строки, можно только догадываться, каких невероятных усилий требовала работа по укомплектованию частей 17 сд от ее командования в условиях, когда, например, 60 сд 33-й армии находилась примерно в таком же состоянии, а 173 сд вообще в это время только начинала выходить мелкими группами в означенный район сбора. Все это происходило в ситуации, когда буквально в нескольких десятках километров, в полосе Варшавского шоссе, на рубеже рек Шаня и Лужа, а также на Боровском направлении и в районе Детчино шли кровопролитные бои соединений и частей 43-й армии генерал-лейтенанта С.Д. Акимова. И был на счету буквально каждый солдат.

По всему, эту, по сути, новую и далеко не полную дивизию, в большей мере можно было бы считать 211 сд, чем 17 сд первоначального состава. Однако решено было все-таки оставить за 17 сд прежний номер, а 211 сд с 15 октября 1941 года прекратила свое существование.

А где все это время находился полковник П.С. Козлов, командовавший дивизией ранее? В оперативной сводке № 114 штарма 33 к 14.00. 14.10.41. (село Вороново) зафиксировано: «…В отделы штарма прибыли отсутствовавшие 9 чел., в том числе начальник артиллерии армии генерал-майор Офросимов, начальник оперотдела штарма полковник Сафонов, командир 17 сд полковник Козлов (выделено — В.С.), военком артотдела штарма старший политрук Токарев и группа командиров и сотрудников штаба в количестве 5 человек». Можно предположить, что все эти офицеры вместе и выходили из окружения, так как других данных об их местопребывании до этого числа на сегодня не имеется.

Вечером 14 октября 1941 года полковник М.П. Сафир сдал командование 17 сд полковнику П.С. Козлову. Так Петр Сергеевич Козлов после перерыва снова возглавил 17 сд, численный состав которой при его отсутствии всего за 4 дня был увеличен, с 203 человек до 2879, то есть более, чем в 14 раз! И это не чудо, это — тяжкий труд многих людей, которые неимоверными усилиями восстанавливали разгромленную дивизию. И среди них, безусловно, ведущая роль принадлежала командиру 17 сд полковнику М.П. Сафиру.

Существенные штрихи к картине именно этих событий содержатся в воспоминаниях ветерана-ополченца Г. Ф. Ситника, до войны работавшего доцентом кафедры астрофизики МГУ и заместителем директора Государственного Астрономического института им. П.К. Штернберга (ГАИШ). Он в числе первых вступил в 8 дивизию народного ополчения Краснопресненского района Москвы (с 26 сентября1941 г. стала именоваться 8 сд — В.С.), участвовал в боях этой дивизии, выходил из окружения, а в дальнейшем его судьба была связана с 17 сд. Не так давно воспоминания этого фронтовика были переданы автором на ответственное хранение в Чеховский музей Памяти 1941—1945 г.г., и с ними интересующийся читатель может ознакомиться в полном объеме. Они бесхитростны, но в них — суровая правда войны.

Г.Ф. Ситник вспоминал: «17 ДНО (она же с 26.09.41. — 17 сд — В.С.), занимая оборону, вела оборонительные бои. В эту дивизию я был направлен политотделом 43-й армии в качестве военкома минометного батальона 1316 стрелкового полка. Но с 13 по 22 октября я исполнял обязанности военкома 980 АП 17 ДНО, так как никакого минометного батальона еще не существовало. В этом же полку не было ни командира, ни комиссара и всё руководство лежало на начальнике штаба полка старшем лейтенанте Никольском. Так началась моя боевая работа в составе другого соединения — 17 ДНО Москворецкого района Москвы». Сегодня, как убедился читатель, воспоминания фронтовика полностью подтверждаются приведенными документами ЦАМО РФ.

16 октября 1941 года на должность начальника штаба дивизии прибыл майор Ф. Ф. Масленников. А 17 октября 1941 года, по приказу командования Западного фронта 17 сд была выведена из состава 33-й армии и включена в 43-ю армию, где получила задачу оборонять рубеж Спас-Загорье — Высокиничи (выделено — В.С.). Так начинался новый этап в истории 17 сд, впоследствии приведший ее на Стремиловский рубеж.

донесение

Донесение М.П. Сафира 
и С. И. Яковлева от 12.10.41.

О критической ситуации, возникшей на Нарском рубеже в 20-х числах октября 1941 года, автор уже не раз рассказывал в нашей газете («Чеховский вестник» от 19.06.07, 17.07.07, 13.11.07, 04.03.08, 10.02.09. и 17.02.09). Оставив в стороне описание трагических событий, отметим, что 22 октября 1941 года в 4.45. утра командующему 43-й армией поступил грозный приказ:

«Голубеву.

1) Отходить с занимаемого рубежа до 23.10. еще раз категорически запрещаю.

2) На 17-ю дивизию немедленно послать Селезнева, командира 17сд немедленно арестовать и перед строем расстрелять (выделено — В.С.).

17 сд, 53 сд заставить вернуть утром 22.10. Тарутино, во что бы то ни стало, включительно до самопожертвования…

Жуков, Булганин».

Зададимся вопросом: почему генерала Селезнева, являвшегося в то время заместителем командующего 43-й армией по тылу командование Западного фронта срочно направляло командовать 17 сд? Сегодня, учитывая опубликованные ранее и изложенные выше факты, ответ на этот вопрос кажется простым. Генерал Д.М. Селезнев, оказавшись в подобной ситуации в начале сентября 1941 года, хорошо знал 211 сд. Ему пришлось восстанавливать и впоследствии в течение 2-х недель командовать этим соединением во время боев на Рославльском направлении. Он был опытным военачальником, уже не раз зарекомендовавшим себя волевым и грамотным командиром, способным решать сложные вопросы в тяжелых условиях отступления не только отдельной дивизии, но и 43-й армии в целом. А 17 сд нового формирования, как уже знает читатель, вобрала в себя значительную часть командно-начальствующего и рядового состава именно 211 сд. Подробнее об этом — в статье автора «Трудные дни командарма Селезнева» («Чеховский вестник» от 10.02.09.).

Но, возвращаясь к означенной теме, необходимо рассказать о том, кем и откуда был полковник М.П. Сафир. 

Михаил Павлович Сафир родился 1895 году в православной семье надворного советника Павла Николаевича Сафира и крестьянки Новгородской губернии Марфы Кузьминичны Королевой. Генерал-майор танковых войск. В звании поручика принимал участие в Первой мировой войне, за что был награжден 6 орденами Российской Империи (все с мечами и бантами). В боях был два раза ранен, контужен, подвергался газовой атаке немцев. В 1918 году добровольно вступил в Красную Армию. Преподаватель огневого цикла на курсах «Выстрел» (1929—1933) и кафедры «Стрельбы из танка» в Военной академии бронетанковых войск (1933—1939). С1939 г. — заместитель генерал-инспектора бронетанковых войск РККА. С июля 1941 года по март1943 г. — командующий бронетанковыми войсками 33-й армии. В 1943—1944 г.г. — заместитель, а с 1944 по 1947г.г. — начальник Управления боевой подготовки танковых войск, а в дальнейшем, до1954 г. — заместитель генерал-инспектора бронетанковых войск Главной инспекции Советской Армии.

В биографии этого замечательного человека и военачальника есть такой эпизод. После боев под Наро-Фоминском М.П. Сафир был награжден орденом Красного Знамени. В его наградном листе, подписанном командармом —33 М.Г. Ефремовым и членом военного совета армии бригадным комиссаром М.Д. Шляхтиным, в частности, говорится: «... В боях с фашистами с 2 по 6 декабря1941 г. в районе высоты 210,8, деревень Петровское и Юшково, т. Сафир лично руководил действиями 5 танковой бригады, 136 и 140 отдельными танковыми батальонами. Результатами умелого руководства операциями враг был разбит и начал поспешно отходить. Части танковой группы с приданными стрелковыми подразделениями полностью восстановили положение.

Подписи. 27. 12. 41.».

Сын М.П. Сафира, ветеран войны и участник Парада Победы1945 г., полковник в отставке Владимир Михайлович Сафир в своей замечательной книге «Суровая правда войны» так раскрывает подробности этого награждения: «М.Г. Ефремов после окончания боев хотел представить М.П. Сафира к ордену Ленина, но член военного совета 33-й армии бригадный комиссар М. Д. Шляхтин заявил: «Он беспартийный — только через мой труп!», и был награжден только орденом Красного Знамени».

За безупречную службу в РККА и Советской Армии М.П. Сафир был награжден 6 орденами и многими медалями. Уволен в отставку в 1954 году, умер в 1981г., захоронен на Новодевичьем кладбище.

Мы не знаем сегодня, по какой причине имя полковника М.П. Сафира не было внесено в свое время в исторический формуляр 17 сд, хранящийся ныне в ЦАМО РФ вместе с другими командирами дивизии ополченцев, имеющихся в нем. Мы не знаем также и о том, на основании чего, в этом документе появилась лаконичная запись: «17 сд переформировывалась на базе 17 и 21 сд (?!!! — В.С.)». В конце концов, исторический формуляр, а, по сути, — боевая биография 17 сд, которая составлялась гораздо позже описываемых событий — не догма. Над ним работали такие же люди, которые, как и мы, также могли ошибаться. И сейчас это не столь важно.

Сегодня важно другое. Главным, решающим для нас является то, о чем рассказывают, о забытом комдиве-17, сами сохранившиеся и дошедшие до нас каким-то чудом, порой на клочках бумаги, подлинные фронтовые документы. А они открывают нам неизвестную ранее, пусть горькую, но правдивую страницу истории 17 сд, возвращая из далекого и трагического 1941 года имя замечательного военачальника и человека, патриота Отечества Михаила Павловича Сафира, а вместе с ним и имена его боевых товарищей, делами которых можно и нужно гордиться, воздавая должное их памяти.

Вот уж, действительно, история открывает свои тайны не тогда, когда мы этого желаем, а лишь тогда, когда наступает для этого время. И оно, похоже, уже наступило. С праздником Великой Победы, дорогие земляки!

Валерий Степанов.


"Чеховский вестник" Выпуск №35, 9 мая 2009 г.